Автор идеи и организатор работы над созданием мемориала – председатель Пермского подразделения ветеранов особого риска Игорь Кощеев. Художник и автор проекта – Равиль Исмагилов.

Предполагается, что мемориал будет возведен в сквере на улице Уральской, возле остановки «ДК имени Ленина». Мемориал будет изготовлен и установлен за счет частных пожертвований и спонсорской помощи.

НА ЩИТЕ

Слава великой ядерной державы Советского Союза создавалась людьми. Нет, не людьми – человеческим ресурсом, ибо не было человека, были винтики от машины, именуемой ядерным государством. Была ли в этом жизненная необходимость, как повлияли на ситуацию холодная война и гонка вооружений – оставим эти вопросы на суд истории. Вспомним имена тех, кого еще недавно нельзя было упоминать даже намеками.

В России с мая 1990 года действует Государственно-общественная организация «Комитет ветеранов подразделений особого риска Российской Федерации». В совет комитета входит и наш земляк Игорь Кощеев, который добивается признания заслуг создателей ядерного щита России.

— Никто меня в герои идти не принуждал, – отмахивается Игорь Кощеев. – Просто призвали в армию, как и многих других в те годы. Мы исполняли свой долг и не знали, что вернемся домой практически инвалидами, да еще безмолвными: каждый давал подписку о неразглашении военной тайны.

Солдаты и офицеры ковали ядерный щит Родины и сначала не знали, что станут жертвами атома. А когда начали догадываться об этом, оказались перед дилеммой: как объяснить врачу причину своего плохого самочувствия и признаки заболеваний, очевидно связанных с радиацией, если нельзя сказать, как долго и часто ты облучался? Молодых ребят лишили возможности продолжить свой род, работать по избранной профессии, зато обрекли на вечные поиски лечения непонятно от чего – ведь признать у них болезнь, связанную с радиацией, врачи не могли.

— Нас много – тех, кто пострадал от радиации, – говорит Игорь Александрович. – Это те, кто непосредственно участвовал в ядерных испытаниях на Семипалатинском и Новоземельском полигонах, моряки-подводники и ликвидаторы радиационных аварий и катастроф на атомном флоте, бывшие военнослужащие, попавшие в зоны испытаний ядерного оружия по долгу службы. Эти люди – все инвалиды...

Сейчас в России ветеранов подразделений особого риска осталось совсем немного – не более 18 тысяч. Гриф секретности снят.

Президент России Владимир Путин в своем послании Федеральному собранию РФ, а также в более чем четырехчасовом интервью представителям международных и российских СМИ высоко и лестно отозвался о ратной героической деятельности военных ядерщиков.

ОБЪЕКТ-700

Всем известны Хиросима и Нагасаки – города-призраки, ставшие нарицательными образами боевого атома. Но никто ничего не знает об «Объекте-700», Новоземельском ядерном полигоне.

31 июля 1954 года вышло закрытое постановление №1559-699 Совета министров СССР oб оборудовании на Новой Земле «Объекта-700». Согласно этому постановлению, началось строительство Новоземельского полигона. Местных жителей «попросили» удалиться. Спустя всего год, 21 сентября 1955 года, в Губе Черной был произведен первый в СССР подводный ядерный взрыв.

С 21 сентября 1955 года по 24 октября 1990 года, до объявления действующего моратория, на полигоне было проведено 132 ядерных взрыва: 87 атмосферных, в том числе 84 воздушных, один наземный, два надводных, три подводных и 42 подземных.

ЗЕМЛЯ-ВОЗДУХ

Про Семипалатинск мы знаем больше. Семипалатинский ядерный полигон был одним из основных в СССР. Он использовался для различных испытаний советского ядерного оружия – как в земле (в штольнях и скважинах), так и в атмосфере. 12 августа 1953 года здесь на высоте 30 метров над землей было испробовано термоядерное оружие. После этого началось быстрое заражение территории полигона и прилегающих земель радиоактивными элементами. 22 ноября 1955 года еще одна термоядерная бомба была сброшена с самолета и разорвалась на высоте двух километров над уровнем земли...

С 1949 по 1989 год было произведено примерно 456 ядерных испытаний, в которых взорвано не менее 616 ядерных и термоядерных устройств, включая 30 наземных ядерных взрывов и 86 воздушных. Были проведены также десятки гидроядерных и гидродинамических испытаний. Население подверглось радиационному облучению, со временем повлекшему преждевременные смерти, генетические болезни среди местного населения. Данные об этом, собранные советскими учеными в ходе испытаний, до сих пор засекречены. Взрывы были прекращены только в 1989 году, а сам полигон закрыт в августе 1991-го.

Игорь Кощеев служил как раз в Семипалатинске. Его призвали в ряды Советской Армии в 1984 году. Он служил при Ленинабадском горнообогатительном комбинате, готовил шахты к ядерным взрывам и вел демонтаж шахт после взрыва. В совокупности получил дозу 35 бэр. (Бэр – устаревшая внесистемная единица измерения эквивалентной дозы ионизирующего излучения. 1 бэр соответствует такому облучению живого организма, при котором наблюдается тот же биологический эффект, что и при экспозиционной дозе гамма-излучения в 1 рентген.)

— Нас было много, – говорит Игорь Кощеев. – Ведь ядерные испытания шли долгие годы. Вдумайтесь – за 65 лет на Семипалатинском ядерном полигоне проходили службу и работали примерно 1 миллион 300 тысяч человек.

— «Нештатная ситуация» – вот как назывались эти события в официальных хрониках, – рассказывает майор Сергей Гулидов, один из тех, кто служил в Семипалатинске и награжден медалью ордена «За заслуги перед Отечеством» 2-й степени, инвалид. – Нештатные ситуации были у офицеров, солдат и просто гражданских инженеров и работяг, участвовавших в проведении ядерных взрывов на Семипалатинском испытательном полигоне в Казахстане.

Там, на полигоне это со стороны выглядело просто и банально. По радио объявляли минутную готовность. Всех выгоняли из зданий, домов и даже из машин на улицу подальше от стен и от машин. И ждали, когда «тряхнет».

На самом деле рядом с эпицентром не трясло. «Трясло» там, на «большой земле» – так называли городок, где жили с семьями и работали, когда не было испытаний.

А рядом с эпицентром все ждали удара. Удара снизу по ногам, на полусогнутых, чтобы не сломало ноги.

А потом команда – «Вперед!», как в фильмах про войну. И уже не страшно, что у ребят из группы радиационной безопасности – тревожные лица. Надо успеть все сделать за пять минут, успеть во что бы то ни стало... Даже ценой своей жизни.

— Я жив и активно занимаюсь общественной работой в нашем комитете подразделений особого риска, - говорит Игорь Александрович. -  Потому что пока есть силы – надо помогать тем, у кого их почти не осталось...

НЕ ДОЛЕТЕЛА БОМБА

В сентябре 1954 года на Тоцком полигоне сбросили атомную бомбу мощностью 40 килотонн – две Хиросимы. Взрыв планировали произвести в овраге, для чего его специально расширили и нарисовали белый меловой крест – чтоб летчик не ошибся. Но он не долетел до места взрыва примерно 300 метров. Бомба взорвалась в воздухе! В густонаселенном районе, в сорока километрах от города Бузулука, в тридцати – от города Сорочинска.

Федор Илларионович Колесов, занимавший в 1954 году пост председателя Тоцкого райисполкома, потом вспоминал: «На Первомайской улице за пять лет умерли, считай, все мужики, да и женщины многие. Мужики больше – они ведь выходили чаще в лес, скотину пасли... Никто и не знал, не говорил, что можно, что нельзя... Заметно было, что люди все больше болеют, умирают. Врачи приезжали, смотрели, щупали, лекарств никаких не давали...»

Это о жителях окрестностей села Тоцкое, где в те дни проходили общевойсковые учения. Они в истории так и называются – Тоцкие. Решение об испытаниях атомной бомбы в условиях, приближенных к боевым, было принято «в интересах совершенствования противоатомной защиты войск, проверки расчетных нормативов по поражению атомным оружием техники и вооружения». Подобный замысел был частью гонки вооружений, стремлением перегнать США.

Для проведения учений были сформированы сводные войсковые части и соединения, собранные из всех районов страны от всех видов Вооруженных сил и родов войск. В общей сложности – порядка 45 тысяч человек солдат-срочников и офицерского состава. И это без учета жителей окрестностей.

Среди участников тех учений были и наши земляки. Они ждали взрыва в окопах и просто на земле, а потом пошли в атаку против невидимого врага – атома, который не оставлял шанса на спасение. Они облучились. Болели. Сломанными оказались тысячи судеб. Только полная неизвестность о том, что же происходит со здоровьем, куда уходят силы, от чего надо лечиться!

Ведь сказать о том, что заболел после участия в Тоцких учениях или срочной службы в Семипалатинске, – нельзя. А это означало невозможность пройти полноценное обследование и достойное лечение. Не было в СССР облученных. В Японии были. У нас – нет.

— Юбилейные даты этого года – не просто военно-историческая хронология, – говорит Игорь Кощеев. – Это подведенный итог создания ядерного паритета и мира на Земле. Поэтому мы и приняли решение о возведении памятного мемориала в Перми нашим ветеранам и участникам действий подразделений особого риска. Думаю, это послужит моральной поддержкой и признанием заслуг ветеранов подразделений особого риска.

Нам надо успеть сказать «Спасибо!». Многие стали инвалидами, потеряли зрение, обездвижены, но живут и заслуживают того, чтобы жить хорошо. Заслуживают уважения, поддержки, любви, они герои, поскольку предотвратили третью мировую войну, защитили свою страну, выполнили свой долг, положив свои жизни и сердца на ядерную амбразуру для создания ядерного щита СССР и России.

Пора отдавать долги тем, о ком страна так долго ничего не знала.

КСТАТИ

По инициативе Пермской региональной общественной организации ветеранов и инвалидов подразделений особого риска было принято решение о разработке и изготовлению юбилейных медалей «65 лет Семипалатинскому ядерному полигону», «60 лет «Обьект-­700. Новоземельский ядерный полигон», «60 лет Тоцким войсковым учениям».

По вопросу учреждения медали Игорь Кощеев обратился в Москву, в Академию русской символики, и его инициативу поддержали.

Первые награды уже нашли своих героев...