И когда смотришь на этого украинского парубка из под Ворошиловграда, когда узнаешь его простую, такую обыкновенную и короткую биографию, невольно удивляешься: неужто это и есть тот самый Шаповалов, имя которого на устах у всех работников шахты, всего Кизеловского бассейна, учитель многих молодых горняков.

... Семнадцатилетним подростком поступил Иван на одну из шахт Донбасса. Но недолго там пришлось поработать молодому слесарю. К родной шахте приближался фронт...

В райвоенкомате, куда обратился Иван, отклонили его заявление о посылке добровольцем в армию.

– На фронт пойдет Василий, а ты поможешь ему трудом. У тебя руки приспособлены уголь рубить.

Как ни просил Иван райвоенкома, тот был неумолим. Тогда Иван горячо обнял любимого брата и вместе с другими донбассовцами уехал на далекий и неведомый Урал. В пути в голове подростка родилось много мыслей. Одна мысль сменяла другую и одна противоречила другой. «Война» – думал Иван. – Зачем она нам, кто кликал ее? Что сделали русские немцам, что он, Гитлер, задумал уничтожить нас, – унизить, покорить, обездолить?»

Эти мысли будили чувства, рождали желания, досель неведомые и незнакомые. Иван почувствовал, как его сердце стало биться более учащенно, как в его груди вспыхнули и начали гореть два огонька, имя которым «гнев» и «ненависть».

– Я буду мстить, – решил Иван, – я буду жестоко мстить им своими руками, как и приказал мне военком.

На шахте им. Сталина Шаповалова поставили откатчиком. Эту работу, хоть и не пришлась она по душе парню, выполнял он аккуратно, на-совесть.

Зато понравилась ему профессия забойщика. «Вот это дело, – прассуждал он. – Тут от тебя самого многое зависит. Если приноровиться, можно, пожалуй, можно давать угля во много раз больше нормы». Каждый раз, как только позволяло время, Шаповалов пристально наблюдал за работой забойщика, у которого был откатчиком, и каждый раз находил все больше недостатков в его управлении отбойным молотком.

Забойщик, у которого Шаповалов был подручным, не только отличался неопытностью, но не мог похвастаться и трудолюбием. Он частенько бросал рабочее место, подолгу отдыхал, курил. В таких случаях Шаповалов не зевал. Он брал в руки отбойный молоток и настойчиво учился им управлять.

Как-то раз забойщик вовсе не вышел на работу. Чтобы забой не стоял, Шаповалов взял молоток и начал рубить. В разгар его работы к забою подошел десятник. Не разобрав в темноте, кто держит молоток, и думая, что это прежний забойщик, десятник спросил, как дела. Тут только по голосу он узнал Шаповалова.

– Так это ты так чешешь? Молодец! – Похвалил десятник. – Что ж, может, перевести в забойщики и дать тебе откатчика?

Это было то, о чем мечтал Шаповалов. Ободренный и довольный Шаповалов заработал еще энергичнее. И когда закончилась смена, ему сообщили, что он дал уходки один метр параллельного штрека при норме 0,34 метра.

Первый успех не вскружил голову новому забойщику. Он лишь вызвал желание завтра сработать еще лучше.

На второй день, взяв с собой пики и масло для смазки молотка, Шаповалов спустился в забой и дал при той же норме уходки – 1,15 метра. С тех пор Шаповалов не снижал выработку. Его имя появилось на плакате, л нем заговорили на шахте, знали в тресте.

А когда на шахте выходил из строя участок и, чтобы не уменьшать добычу, потребовалось как можно скорее пробить новый скат, в число лучших скоростников назначили и Шаповалова.

– Вам поручается спасти скат и не допустить потери добычи. – Сказали забойщикам. – Работа предстоит напряженная. За месяц вы должны сделать то, что раньше делали за три. Это требуют от нас Родина и фронт. Понятно? Придется поработать по-гвардейски.

«По-гвардейски» – эти слова понравились Шаповалову. Они как бы уравнивали его с воином на фронте, с братом, который брался под Сталинградом и от которого вот уже столько времени нет никаких известий. И Шаповалов начал работать по-гвардейски. На новом скате он давал ежедневно уходки не менее 200 процентов и вместе с товарищами ровно за один месяц пробил новый скат...

В это время в бассейне загремело имя Павла Поджарова. Методы знатного горняка не могли не воодушевить и не взволновать забойщика-новатора. И когда Поджаров организовал семинар по обучению своим методам работы, самым прилежным его учеником стал Иван Шаповалов. Он внимательно и пытливо присматривался к работе Поджарова, наблюдал за каждым его поворотом, за каждым его движением. А когда семинар был окончен и Шаповалов возвратился обратно в родной забой, то как бы в благодарность своему учителю, он в первый же день выполнил норму на 734 процента.

Сейчас Иван Шаповалов – бригадир самой лучшей на шахте молодежной бригады. Эта бригада еще в ноябре выполнила годовую норму на 150 процентов, и в ответ на исторический доклад товарища Сталина, на его похвалу советской молодежи, обязалась в ноябре и декабре дать 5 месячных норм. И она дала их!

Иван Шаповалов не только сам работает по-фронтовому, но и передает свой опыт другим. И делает он это также с удовольствием. Он уже обучил поджаровским методам работы 12 горняков. Среди них такие старые производственники, как Пономарев, Голиков, Писенко и другие, которые уже теперь сами в отдельные дни вдвое-втрое перевыполняют норму.

Так работает, так помогает фронту, так дерется с немцами советский юноша гвардии шахтер Иван Николаевич Шаповалов.

В. Бакшт, спецкор «Звезды». Пос. Половинка. Шахта им. Сталина.

Фото с сайта города Кизела, Пермский край, на снимке горноспасатели Кизеловского угольного бассейна. 

13 января 1945 года открывается седьмой слет стахановцев Кизеловского бассейна

ШАХТЕРЫ УРАЛЬСКОЙ КОЧЕГАРКИ! ВЫДАВАЙТЕ БОЛЬШЕ УГЛЯ НА-ГОРА!